Дань памяти от поисковиков Чечни
Так сложилось, что в Гагаринском районе торжественные или скорбные мероприятия не ограничены «точечными» датами. Если по календарю День Победы, то весь май, а то и начиная с апреля, приезжают со всей России и бывших республик Советского Союза родственники, посещают Братские захоронения, одиночные могилы и памятники, Вечный огонь, чтобы почтить память родных Солдат Победы.
Так происходит и в День памяти и скорби. Порой маршрут семейного путешествия по местам Боевой славы дедов и прадедов, воевавших в строю Красной Армии в Великую Отечественную, «длится» несколько тысяч километров: от Сибири или Урала до западных границ России, от Волги – до Днепра, от Кавказа – к мемориалу защитникам Брестской крепости.
В июне в Гагарин, бывший Гжатск, приехал Иса Сардалов – председатель регионального отделения «Поисковое движение России» по Чеченской Республике. Вместе с заместителем командира гагаринского поискового отряда «Курсант» Денисом Беловым возложили цветы к Вечному огню на мемориале Братского захоронения №2. Здесь на одной из памятных плит увековечено имя земляка нашего гостя – чеченца Махмуда Амаева 1914 года рождения, снайпера-стрелка 87 полка 29 гвардейской стрелковой дивизии, погибшего 22 февраля 1943 года в бою вблизи деревни Сашино (сторона Акатово).
Той самой легендарной дивизии, которая через две недели – 6 марта – освободит Гжатск и погонит поганых фашистов аж до самого Берлина.
“Фрицев бьют не в розницу – оптом”
О стрелке из далёкого от Гжатска села Химой Шаройского района Чечено-Ингушской АССР написано довольно много. Известно, что снайпером Махмуд Амаев стал в 1941 году. Он обладал всеми необходимыми качествами – умением метко стрелять, наблюдательностью, хладнокровием.
Амаев был храбрым воином. Убитых немцев на счету Амаева становилось с каждым днём всё больше и больше. Тульские оружейники в знак благодарности изготовили для него именную снайперскую винтовку, а командование части подарило кинжал с надписью: «Солнце врагу не погасить, а нас не победить».
Слава об Амаеве разнеслась по всему фронту. Как повествуют историки, командиры приводили его в пример подчинённым, советские девушки слагали песни, о нём писали в газетах.
Сохранилась заметка из «Вечерней Москвы» от 8 февраля 1943 года – вышла в свет за две недели до гибели Амаева. Насыщенное сообщение начинается так:
«В этой роте, как и во многих других, собрались люди самых различных профессий и национальностей. Старший сержант Махмуд Амаев – чеченец, до войны был учителем в родном селе. Младший сержант Иван Усачев – русский, по специальности штукатур. Башкир Бадрий Сабангулов пришёл в армию из колхоза «Пролетарий». Украинец Алифиренко до призыва был шеф-поваром.
Сейчас у бывших учителей, штукатуров, поваров, колхозников, железнодорожников одна профессия – воины. У всех одна цель – истреблять ненавистных немцев».
На том и стоим, в этом сила России.
История сохранила письмо корреспондента «Красной звезды» Ильи Эренбурга М.Амаеву:
«Дорогой товарищ Амаев! Спасибо за дружеское письмо. Ваши ратные труды велики. Вы освободили человечество от 161 палача. Вы спасли этим сотни, тысячи человеческих жизней. Ваше имя повторяют с благодарностью девушки нашей страны. Вы принесли с гордых гор Кавказа любовь к свободе, верность, зоркий глаз и твердую руку. Вы бьете волка, засевшего в норе. Скоро Вы выгоните волка из норы. Хорошие вести идут с юга. Там началась облава на немецкого волка. Там фрицев бьют уже не в розницу – оптом. Хорошие вести идут с севера: путь на Ленинград свободен. Ваш родной Кавказ теперь вздохнул полной грудью, немцев гонят на запад. Скоро их погонят отовсюду. Тогда мы скажем: Махмуд Амаев начал один из первых, он постарался, каждый день он бил немцев. Желаю Вам, дорогой товарищ, боевого счастья и двухсотого фрица! Илья Эренбург».
О своих успехах Махмуд писал своим родным:
«Пусть знают моя 70-летняя мать и мои молодые братья, что ни одна пуля не уходит из моей винтовки зря. Она возвращается ко мне в виде зарубки – памяти об убитом фашисте. Я убил их 169, но пока дойдет это письмо, я увеличу счёт».
В своих письмах Амаев рассказывал, что ни одна пуля из его винтовки не уходит зря, о том, сколько врагов ему удалось уничтожить, и просил свою сестру воспитывать своих сыновей достойными и добрыми людьми, которые могут встать на защиту своей родной земли.
Воевал Махмуд Амаев в паре с Иваном Шмариным. Боевая жизнь сдружила двух снайперов. С каждым днём пополнялись зарубки на ложе винтовки. Каждый день отправлялся Махмуд «на охоту» и каждый раз возвращался с «добычей».
Иван Шмарин и Махмуд Амаев «за воинское умение и бесстрашие, за славные боевые дела» приказом Военного совета были награждены медалями «За боевые заслуги».
Дополним пару слов. Илья Эренбург писал и для других газет, для Совинформбюро. Рассказывал он и о том, каким он увидел Гжатск после освобождения.
Амаев погиб в бою, верный присяге
Не довелось Махмуду Амаеву дожить до светлого дня Победы. 1 мая 1943 года в селение Химой пришло извещение: «Ваш сын, гвардии старший сержант Амаев Махмуд в бою за социалистическую Родину, верный воинской присяге, проявив геройство и мужество, погиб 22 февраля 1943 года».
В самом центре его родного села в Чеченской Республике, недалеко от центральной мечети, на стене жилого дома установлена мемориальная памятная доска, посвящённая легендарному снайперу-стрелку Красной Армии.
О ратных делах Махмуда Амаева упоминает в своей книге «Военные мемуары» генерал армии, Герой Советского Союза Иван Моисеевич Третьяк. Авто отмечает Махмуда Амаева как лучшего бойца, на счету которого – 186 убитых фашистов. Сам Махмуд в своем последнем письме сестре пишет о 194 уничтоженных фашистах. «Петимат! Не переживай за меня, да и маму побереги. Никогда не убивал человека, но здесь я уничтожил 194 фашиста. Воспитывай своих сыновей мужественными, чтобы они могли совершать добро, а если понадобится – грудью встать на защиту Родины».
По материалам Р.Бекханова (www.Chechnya TODAY.com), портала «Мой полк», Центрального архива Министерства обороны РФ, книги «Летопись мужества» Ильи Эренбурга