–… Деда, а за деревней памятник, со звездой который, для кого поставили? – заглядывая в глаза Алексей Савельичу, спрашивает семилетний Тёма.
– Не для кого, а кому. Так правильнее. Лыжникам. В войну погибли они тут, – ответил пожилой человек, сразу как-то изменившись в лице. Дед с внуком брели по разнотравью, отделявшему околицу деревни Лёскино от памятника, заключенного в оградку и заслонившего собой ярко-красную звезду. В горсть ладони Савельича, которой он слово причесывал ароматные луговые травы, попали ромашки и колосья овсюга. Резко остановившись, дед развернул Тёмку к себе, разжал свою ладонь и бережно ссыпал в маленькую, но уже цепкую ручонку внука колосики и ромашкины лепестки.
– Они спортсменами были? Почему погибли-то?– не унимался Тёма.
– Пойдем к звезде – по пути расскажу. Не отстанешь же, – вздохнул Савельич глубоко и горько. Не от приставаний сорванца – горько, а от воспоминаний, в которых он – такой же вот малец, внук старика, убитого фашистами за подмогу лыжникам. И вовсе не спортсменами они были (хотя как бы они преодолели заснеженное бездорожье по полю под завьюживавший ветер без крепкой физической силы и отчаянного желания разбить фашиста?!).
* * *
Осенью 1941 года 32-й стрелковой дивизии удалось остановить на Бородинском поле немецкую бронированную махину, рвавшуюся к столице, а в зимних боях – измотать вражеские части и перейти в наступление в направлении Акулово–Можайск. (Именно после Бородина дивизия стала именоваться 29-й гвардейской!) Но противник ценой огромных потерь в живой силе и технике всё же смог задержаться на смоленской земле.
Старинный город Гжатск стал одним из важнейших пунктов в системе его обороны. Еще бы! Железнодорожная линия связывала Гжатск с Москвой и Смоленском; шоссейные и грунтовые дороги вели к Сычёвке, Вязьме, Юхнову и другим городам Подмосковья. Здесь проходила автомагистраль Москва–Минск. Сосредоточив вокруг Гжатска огромные силы, немцы превратили старинный город и его окрестности в мощный укрепрайон. Выгодные естественные рубежи накрыла густая сеть фортификационных сооружений: блиндажи, ходы сообщения, укрытия для бронемашин и орудий. В лесных массивах прорубили просеки, позволявшие вести губительный прицельный огонь по наступающим, танкоопасные участки тщательно заминировали, рощи нашпиговали огневыми точками.
20 февраля 1943 года подразделения 29-й гвардейской сосредоточились в районе деревни Сашино. Сюда же подошли и “американские подарочки” – танки с черепашьей скоростью, причем они больше буксовали по снегу, чем двигались, к тому же вспыхивали под артиллерийским огнем как факелы. Подошли и молодые бойцы лыжной бригады во главе с комбатом Н.Костаревым и майором А.Соколовым – героем Бородинской битвы в октябре 1941 года.
Бои по прорыву вражеской обороны начались 21 февраля. Это были очень жестокие бои, дивизия несла большие потери в людях. Пехота вела тяжелые бои в траншеях врага на высотах перед деревней Воробьево.
В ночь на 22 февраля из-за снегопада артподготовку задержали на час. В 9 часов она все же началась, хотя позиции противника за пеленой кружащегося снега по-прежнему просматривались с трудом. По сигналу ракеты наши бойцы поднялись в атаку, утопая в снежных заносах.
23 февраля командир дивизии гвардии генерал-майор Андрей Трофимович Стученко отдает приказ лыжному батальону войти в прорыв, обойти Воробьево с севера, занять круговую оборону между деревнями Булычево-Кузнечики. Разведка, пройдя 600 метров от маленькой рощи, обнаружила огневую точку противника – ее забросали гранатами. Путь свободен! Батальон лыжников, усиленный станковыми пулеметами и противотанковыми ружьями, двинулся двумя колоннами. Но не тут-то было. Враг ударил прямой наводкой противотанковым орудием. Автоматчики-лыжники, открыв огонь, уничтожили расчет вражеского орудия. В завязавшейся перестрелке часть гитлеровцев была уничтожена, трое взяты в плен.
Преодолев сопротивление, наш батальон направился по минному полю вглубь обороны противника, подрываясь на фугасах. Но продолжали двигаться вперед. Со стороны рощи Круглая лыжники были обстреляны пулеметным огнем. И эту точку уничтожили.
Деревня кругом была опутана проволокой. При въезде на большом листе было написано “ЛЁСКИНО”. К шести утра, достигнув рубежей для атаки, начался штурм. Группы двигались без огня. Первыми в деревню вошли четыре разведчика – Марушев, Миронов, Архипов и командир старшина Мельников.
Большинство немцев устроилось не в деревянных домах, которые очищали лыжники, а в блиндажах, выстроенных на огородах. Это позволило некоторым фашистам убежать из деревни и спастись. Через полчаса лыжники овладели Лёскино, уничтожив около взвода немцев, захватив 6 солдат в плен, канцелярию штаба батальона, 3 автомашины с имуществом, 30 коней, склад с продовольствием, который накануне фашист пополнил продуктами с базы из Гжатска.
В деревне оставались четыре женщины и старик. Они и рассказали комбату Костареву и майору Соколову, что в блиндаже размещался штаб батальона. В блиндаж зашел капитан Тимофеев, на которого комбат возложил ответственность за создание круговой обороны: “В деревню, что в двух километрах от Лёскино, немцы стягивают силы”.
Напрасно Стученко, задыхаясь от волнения, уговаривал командарма Черевиченко разрешить ввести в бой лыжную бригаду, настаивал двинуть в прорыв и остальные лыжные бригады. Если бы на это решился командарм, исход боя был другой: несомненно, был бы полный успех. Лыжные бригады расширили бы прорыв и позволили использовать его не только двум атакующим дивизиям, но и всей армии. Этот бой мог перерасти в крупную операцию, в результате которой ржевско-вяземская группировка немцев была бы разгромлена, а не улизнула, как это случилось десятью днями позже.
С 8.30 утра 24 февраля – редкий артиллерийский обстрел деревни. Тимофеев говорит старику: “Ты иди, папаша, спрячься. Бой идет, может убить”.
Старик выходит из блиндажа и смотрит на свой дом, который загорелся от термитного снаряда. С криком “гады, мою хату подожгли!” бросился к дому, хотел вынести кое-что из него. Но, подбежав к дому, увидел, как бойцы оттаскивают лыжи, и не пошел в свой дом, а стал помогать бойцам – оттаскивал и бережно складывал лыжи на снег.
Бойцы бросили на ходу старику: “Папаша, брось лыжи, спасайся, вас могут убить”. Он ответил: “Лыжи для вас, сыночки, дороже, чем моя жизнь. Вам на них придется еще много ходить. На лыжах вы принесли нам освобождение”.
Дед продолжал оттаскивать лыжи от горящего дома. И когда осталось примерно пар десять, немецкая пуля ранила его в ногу. Ползком, еле двигаясь, он продолжал оттаскивать лыжи. Полз уже за последней парой, когда пуля сразила его…
Во время отражения атаки к Соколову в землянку стали поступать тревожные сигналы, что боеприпасы на исходе. Тем, кто охранял землянку, Соколов лично выдавал по 2-3 патрона. Пришел к нему с просьбой и лейтенант Бандорин. “Товарищ гвардии майор, – обратился он к Соколову, – ползет в моем секторе какой-то нахальный немец, дайте патрончик”.
Тяжело раненные, умирая, говорили: “Вот диск, в вещевом мешке есть патроны, возьмите”. Те, кто мог сражаться, – все сражались. У красноармейца Абросимова оторвало кисть правой руки. Он взял оружие в левую и стал стрелять.
Приблизительно в 15 часов из деревни Жабино показалась рота немецких лыжников. Восточнее Лёскино она вошла в опушку леса и скрылась. В 16.00 из деревни Пальки через Воробьево прошла автомашина, которая привезла взвод солдат, перекрывших дорогу и фактически отрезав путь отхода батальону.
Девять атак отбили в этот день гвардейцы. К вечеру в строю осталось только семь советских бойцов. Но ни у кого не было даже и мысли об отступлении. Делили последний сухарь. Бережно подсчитывали и экономно тратили подходившие к концу боеприпасы.
Семь героев-гвардейцев – старшие лейтенанты Веселов и Басанов, сержант Орлов, младший сержант Степанов, красноармейцы Дублик, Кузнецов, Нургалиев – решили сражаться до последнего патрона.
К концу второго дня боя их радисту удалось наконец установить связь с командным пунктом полка. Веселов сообщил командиру полка майору Кошелеву о сложившейся обстановке и местонахождении своей группы. Ночью в рощу всё же удалось пробиться старшему лейтенанту Шептунову со своей ротой. Были эвакуированы раненые, доставлены продукты и боеприпасы.
Долго длился жаркий бой. Несмотря на потери, гвардейцы мужественно и стойко отражали вражеские атаки. Дрались до последнего патрона, до последней гранаты, дрались врукопашную. Сражались и умирали как герои.
Скупые записи радиопереговоров ярко повествуют о мужестве лыжников-гвардейцев, об их последних минутах:
– Немедленно откройте огонь прямо на нас! Дайте больше огня! Противник обходит нас со всех сторон.
– Даём. Укажите, где противник.
– До батальона немцев с танками движется из района Кузнечики. Дайте огонь на Лёскино, особенно по южной и западной окраинам.
– Даём огонь. Следите за залпом “катюш”.
– Немцы ворвались в деревню, идет рукопашный бой… Их очень много…
– Держитесь, герои! Куда дать огонь?
– Дайте огонь на нас… Дайте огня… Дайте больше огня! Соколов требует огня на нас… Снаряды ложатся от нас далеко… Дайте ближе! Хорошо!.. Теперь хорошо!..
В 18 часов 30 минут в эфире раздался шум, выстрелы, крики:
– Товарищи!.. Умираем за Родину!..
Немецкая речь перекрыла голос радиста. Всё смолкло.
Не в силах сдержать слёзы, комдив Стученко приказывает собрать огонь всей артиллерии и обрушить на деревню.
В этом бою был дважды ранен командир батальона Костарев, убит заместитель командира по политической части майор Соколов. Вышли из строя все командиры рот и их заместители. Погиб заместитель командира батальона по строевой части капитан Тимофеев.
Кольцо окружения немцев прорвала только небольшая группа лыжников во главе с комсоргом батальона гвардии старшим лейтенантом Сафоновым. Этой группе удалось пробиться в расположение наших частей.
* * *
Алексей Савельич замолчал. Его силы иссякли. Внучок, казалось, перестал дышать, его захватило волнение, и на щеку скатилась предательская слеза. Но Тёмка не хлюпал носом, а по-мужски смахнул ее кулачком и потянул деда за руку:
– Пойдем к звезде, а? Её покрасить надо…
– Пойдем, Тёмка. Пойдем…
Светлана ВАСИЛЬЕВА
PS: В статье использованы воспоминания редактора газеты “Ворошиловец” 29-й гвардейской стрелковой дивизии А.Вахрушева; книга “Завидная наша судьба” комдива генерал-майора А.Т. Стученко; доклад “Драматические события февраля 1943 года в районе деревни Лескино и судьба бойцов лыжного батальона 29-й гвардейской стрелковой дивизии” главного редактора журнала “Военная археология”, командира гагаринского поискового отряда “Рейд” Р.В. Лукашова. Отдельная благодарность за помощь командиру поискового отряда “Курсант” С.А. Прохоренкову, ветерану поискового движения П.П. Белову, бойцу “Курсанта” Денису Белову, ветерану педагогического труда В.Я. Клачковой.
Имена современных персонажей – вымышленные.