“Через три дня, в среду, буду у вас в редакции “Огонька”. Буду, так сказать, в полном параде, тогда и сфотографируете”, – так ответил Ю.А. Гагарин специальным корреспондентам журнала на просьбу надеть мундир со всеми орденами.

В марте 1968 года редакция журнала “Огонёк” готовилась к проведению очередного круглого стола, приуроченного к предстоящему Дню космонавтики. Корреспонденты Александр Голиков и Дмитрий Ухтомский 24 марта спешили в Звёздный городок, чтобы взять интервью у первого космонавта и сфотографировать его в непринуждённой домашней обстановке. Настроение у Юрия Алексеевича было приподнятое, так как в этот день у него гостили братья Валентин и Борис, племянник Юра и Мария – сестра жены.

Как вспоминали журналисты, космонавт много шутил, возился с дочерьми, вспоминал свой полёт 12 апреля 1961 года. Юрий Алексеевич мечтал “погрузить всё своё большое семейство на катерок и махнуть на природу”, порыбачить, посидеть у костра, поесть свежесваренной ухи. Потом он вдруг вышел на балкон и воскликнул: “Красотища какая! Вон берёзы-то, вроде даже зеленью отдавать стали. Не думаю, что другая какая-то планета красивее нашей Земли оказалась. Весна идёт. Меня всегда весной на родину, в Гжатск, тянет. Обязательно найду время, съезжу”.

Прошло семь лет после первого космического полёта. Юрию Гагарину на тот момент исполнилось всего лишь тридцать четыре года. Он был молод, полон сил и планов на будущее. Вместе с товарищами по отряду Гагарин закончил Военно-воздушную инженерную академию имени профессора Н.Е. Жуковского:

“Думал, теперь буду посвободнее. Всё равно времени всегда в обрез. Занятия, тренировки на земле, полёты на самолётах различных типов. Непрерывно учиться приходится. Ведь космическая техника всё время совершенствуется. Плюс к этому депутатские обязанности”.

Друзья называли его “заводной непоседа”, так как Гагарин любил работу, любил спорт, находил интерес в поездках по стране и миру, с удовольствием встречался с людьми.

Перед нами снимок, выполненный Дмитрием Ухтомским 24 марта 1968 года. На нём первый космонавт запечатлён в белоснежной рубашке за рабочим столом домашнего кабинета, за три дня до трагической гибели. Это одна из немногих фотографий, на которой Гагарин в гражданской одежде, а не в форме офицера советских военно-воздушных сил. На лице, как обычно, улыбка.

27 марта 1968 года Юрий Гагарин и Владимир Серёгин погибли в авиакатастрофе при выполнении тренировочного полёта на самолёте МиГ-15 УТИ. Круглый стол в “Огоньке” так и не состоялся.

Валентина Ивановна, супруга Юрия Алексеевича, не могла поверить в случившееся: “Я смотрю на его портрет. На чуть сощуренные, искрящиеся глаза. На улыбчивые припухлые губы. На едва заметные морщинки у смеющихся глаз. Кажется, что он здесь, с нами. Просто ушёл куда-то, уехал и скоро вернётся…”

Елена САМАРОВА, научный сотрудник музея-заповедника Ю.А. Гагарина

В статье использованы материалы журнала “Огонёк” №15 за апрель 1968 года и книги Валентины Гагариной “108 минут и вся жизнь”

Спецкорам “Огонька” так и не удалось сфотографировать Гагарина в “полном параде”. Встреча в редакции журнала, запланированная на 27 марта 1968 года, не состоялась…

Близится 27 марта. В этот день на мемориал в Киржач потянутся струйкой вереницы автомобилей и автобусов с многочисленными делегациями. На небольшой площади прозвучат траурные речи, и поплывёт людская волна с огненно-красными бликами гвоздик к обелиску, установленному на месте падения самолёта. Тренировочный полёт двух асов обернулся в 1968 году авиационной катастрофой и трагедией, унесшей жизни первого в мире покорителя космоса, лётчика-космонавта СССР, депутата Верховного Совета СССР, Героя Советского Союза полковника Юрия Алексеевича Гагарина и командира авиационной части, Героя Советского Союза инженера-полковника Владимира Сергеевича Серёгина.

А 24 марта, за три дня до своей гибели, наш прославленный, добродушный и улыбчивый земляк беседовал со специальными корреспондентами журнала “Огонёк” Алексеем Голиковым и Дмитрием Ухтомским. Встреча состоялась у Гагарина дома, в Звёздном городке, где по соседству друг с другом жили космонавты первого набора. Так сложилось, что это интервью было последним у Гагарина.

Так как экземпляр журнала “Огонёк” 1968 года №15 имеется в редакции “Гжатского вестника”, посчитали уместным опубликовать его здесь и сейчас, накануне 27 марта.

24 марта 1968 года. Последнее интервью

А.Голиков, Д.Ухтомский, специальные корреспонденты “Огонька”

Тогда мы, конечно, не знали, что через три дня Родина содрогнётся от горя, что тысячи газет во всех странах мира выйдут с портретом первого космонавта планеты, очерченным траурной каймой. В то солнечное воскресное утро 24 марта мы приехали в “звёздный город” к Юрию Алексеевичу Гагарину, как договаривались, к 11 часам.

– А полковник Гагарин в Москве, – сообщил нам дежурный офицер.

– Он назначил к одиннадцати!..

– Если назначил, то непременно будет, ведь сейчас ещё без пяти. Подождите.

И действительно, ровно в одиннадцать подъехала чёрная “Волга”. За рулём – Юрий Алексеевич в мягкой шляпе, весеннем пальто. Рядом – Валентина Ивановна.

– Жене последнее время нездоровится. Возил к профессору на консультацию, – пожимая нам руки, сказал Юрий Алексеевич.

Следуем за чёрной “Волгой” через лес, к многоэтажному дому. Лифт поднимает нас на шестой этаж в квартиру 22. За прихожей – небольшой холл. Круглый стол, мягкие кресла. В углу телевизор, на стене – знакомый всему миру портрет Гагарина в космическом гермошлеме. Юрий Алексеевич приглашает в столовую: “Пока Валя переодевается, побеседуем”.

Накануне мы вместе с Юрием Алексеевичем смотрели в “звёздном городе” цветной документальный фильм о космонавтах, о первом полёте человека в космос. На экране – Гагарин в красном космическом костюме. Перед тем как сесть в корабль, он прощался с товарищами, а перчатки у него болтались на верёвочке, словно у школьника, позабывшего их надеть. Мы спросили, почему они на верёвочках.

– А чтобы в невесомости не уплыли, если снимешь, – улыбнулся Гагарин. И продолжил разговор о фильме: – Смотрел на экран, и казалось, словно вчера всё это было. А ведь прошло уже семь лет. Однако всё помню до мельчайших подробностей. И как волновался, радовался, как в последний раз назвал себя старшим лейтенантом, докладывая, что к первому полёту на космическом корабле “Восток” готов. А перед стартом делал заявление для печати и радио – первое в своей жизни. Обращался-то ко всему человечеству!

Как быстро пролетели годы! Вот уже и академию закончил. Думал, теперь будет посвободнее. Всё равно времени всегда в обрез. Занятия, тренировки на земле, полёты на самолётах различных типов. Непрерывно учиться приходится. Ведь космическая техника всё время совершенствуется. Плюс к этому депутатские обязанности.

– А когда же отдыхать?

– Вот жена окончательно поправится, погружу своё семейство на катерок, есть у меня такой, и махну куда-нибудь на природу. Порыбачить, у костра посидеть, поесть ухи…

Юрий Алексеевич хитро подмигнул нам и сказал:

– Но ведь вас такие мои мечты не устраивают. Вам космические подавай. А в этой области нам высказывать мечты не положено. Разве что общую для всех космонавтов, самую заветную: пошагать по другой планете, чтоб на её пыльных тропинках оставить и наши следы, как в песне.

Разговор прервал Алексей Архипович Леонов. Он живёт в соседней квартире. Принёс Гагарину набор каких-то инструментов и чехол для ружья. Гагарин тут же достал ружьё – шестизарядный дробовик, померил чехол, показал ружьё.

– Ещё не обстрелянное. Вот с Алёшей соберёмся на уток, попробуем.

– А в вашем клубе чьи охотничьи трофеи?

– Горный баран – Юры, – отвечает Леонов. – А кабан – мой.

Леонов ушёл, а мы достали фотоаппараты и приступили к съёмке.

– Чур, уговор! – предупреждает Гагарин. – У меня гостят братья, племянник и сестра жены. Сделайте нам на память семейную фотографию.

С этого и начали. Гагарин с шутками и прибаутками весело рассаживал всех. Дочки липли к отцу, мешали, смеялись. Он тоже смеялся и возился с ними, пока Валентина Ивановна не призвала всех к порядку. Потом Юрий Алексеевич вышел на балкон, уперся руками в перила и воскликнул:

– Красотища какая! Вон берёзы-то, вроде даже зеленью отдавать стали. Не думаю, чтобы другая какая планета красивее нашей земли оказалась… – Потом Гагарин вздохнул полной грудью. – Весна идёт… Меня всегда весной на родину, в Гжатск, тянет. Обязательно найду время, съезжу.

– Юрий Алексеевич, – попросили мы. – Наденьте мундир со всеми орденами.

– Не надо. Через три дня, в среду, буду у вас в редакции, за круглым столом “Огонька”. Буду, так сказать, в полном параде, тогда и сфотографируете.

Мы попрощались.

– Счастливого пути, – сказал Гагарин. – В среду увидимся.

Это были последние слова, которые нам довелось слышать от первого космонавта Земли. А 27 марта, в среду, у входа в конференц-зал редакции “Огонька” тщетно толпился народ. Юрий Алексеевич Гагарин не приехал.

*****

… Но светят две мечты сквозь траур крепа,
Две жизни, вечным ставшие огнём,
Две скорби материнские, как небо,
И две звезды бессмертные на нём.
Живёт улыбка, что как детскость мира,
Которой позабыть вовек нельзя,
Что так доверчиво, светло и мило
Открылась людям вдруг, весну неся.
И благодарность первому свиданью,
Оставшемуся первым на века,
И вечная неутолённость далью
В глазах, ещё неведомых пока.

Дмитрий Ковалёв