Один из трёх храмов гжатского “удела Богородицы” – Тихвинский – переживает эпоху ремонта. Добрые люди вносят свой вклад в исторический архитектурный ансамбль.
Словно парус одинокий, белеет пряничными стенами и золотыми маковками куполов Благовещенский собор. В шаге от нарядного святилища – ещё две старинные церкви Архиерейского подворья. Сегодня в одной из них, второй “по старшинству”, построенной купцами в знак почтения Тихвинской иконы Божией Матери, происходят большие перемены. Ремонт, затеянный добрыми людьми, затронул внешнее облачение храма. Что мы увидим по окончании, будет ли наведена красота в Скорбященской церкви и, наконец, сможем ли найти ответ на вопрос, почему на небольшом участке земли, на берегу Гжати, построили один за другим три храма и посвятили их Богородице? В чём загадка истории? С этими вопросами “Гжатский вестник” обратился к настоятелю Архиерейского подворья игумену Александру (Карпикову).
– Летом 2016 года на Архиерейском подворье прошли торжества по случаю 175-летия Тихвинской церкви. Священники Вяземской епархии провели праздничную службу, присутствовало немало людей. Спустя время после реставрации был открыт Благовещенский собор, а двери второго “по старшинству” храма – Тихвинского – закрылись. Каждый присутствующий спрашивал: надолго ли? Ведь невзрачная, без внутреннего убранства “Тихвинка” стала первым действующим храмом Архиерейского подворья, после того как великолепный архитектурный комплекс был передан Русской Православной Церкви. Переживали: хватит ли сил после реставрации Благовещенского собора на соседние церкви? Сегодня мы вновь видим строительные леса, немногочисленные верующие воспряли духом. “Тихвинке” предстоит ремонт в таком же объёме, как и в великолепном соборе?
– Все эти годы я просил людей крепко Богу молиться. То, что буду говорить, – я в это верю, что так и было. Ясно, что собор отреставрирован благодаря святейшему патриарху Кириллу. Если бы не его просьба, обращённая к федеральным властям, ничего бы этого не было. Как не было бы и “Звёздного”, кстати. Мы переживали, что патриарх не смог приехать на великое освящение Благовещенского собора, который он очень желал посетить.
В храме ежедневно звучит молитва. Полтора года как началась специальная военная операция, и мы ежедневно совершаем молебны о здравии наших солдат и панихиды о павших на поле брани. А 9 июля этого года, в день празднования чудотворной иконы Тихвинской Божией Матери, пришли добрые люди и сказали о своём желании отреставрировать Тихвинский храм. Думаю, это был знак, что наши молитвы услышаны. А дальше всё очень быстро стало разворачиваться. Как человек, который за годы пастырской деятельности имеет непосредственное отношение к стройке, я был поражён. Работы начались уже в августе. Сейчас – ноябрь. Снаружи отбили старую и положили новую штукатурку, побелили, восстановили кладку кирпича с северной стороны и западной – там, где меньше всего солнца. Деревья вокруг храма красивые, но они “убивают” своими корнями фундаменты зданий и рушат стены, создавая тень; в прямом смысле слова, сгнил кирпич – он превратился в труху. Сейчас строители занимаются куполом, как мы говорим, кроют “в шашечку”. Используется металл с покрытием нитрида титана, который придаёт золотой оттенок. Сделать купол золотым в наше время очень дорого. В перспективе, нашим потомкам ничто не мешает покрыть его золотом.
В “Тихвинке” ремонт идёт пока снаружи. Большая проблема с отоплением – у нас центральное отопление. Когда появятся средства, мы сможем, наконец, газифицировать Архиерейское подворье, ибо общая площадь всех зданий – 2000 квадратных метров. Мы платим на общих основаниях, поэтому можете себе представить, какая это сумма в месяц в зимний период. Последние годы в “Тихвинке” отопление было отключено, так как мы не служили в храме, но если всё сложится и придёт время ремонтировать внутри, необходимо будет включить отопление.
В церкви принято говорить не о ремонте и не о реставрации. В Русской православной церкви есть такой праздник в сентябре – Обновление храма Вознесения Христова. 26 сентября мы вспоминаем торжества по случаю завершения строительства и расширения храма в Иерусалиме. Это было давно, в IV веке. Новый храм освятили и назвали Обновлением. В этот день возможно совершение пасхальной службы. Поэтому мы воспользуемся церковной терминологией, и будем говорить об “обновлении” Тихвинского храма.
– Обновление коснётся только внешних стен и только Тихвинки? Ведь леса установлены и на соседней – Скорбященской церкви.
– Да, Тихвинская церковь будет обновлена снаружи – стены, купол, двери. Скоро привезут крест, приедет епископ Сергий, дабы освятить его, и крест будет воздвижен на купол, и будет восстанавливаться архитектурный исторический ансамбль Архиерейского подворья Благовещенского собора. Останется обновить храм “Всех скорбящих Радость”. Добрые люди, которые занимаются Тихвинкой, меня убедили, что готовы будут и этот храм отремонтировать. В Скорбященской церкви нужно будет демонтировать внутренние перемычки и открыть пространство, как это делают сейчас на “Тихвинке”, – и купол, и стропильную часть, и “столярку”.
– Вопрос, который не даёт покоя: почему три храма построены рядом друг с другом, а Тихвинка и “Всех скорбящих” – вовсе стена к стене? Ведь церковь не молчаливый памятник архитектуры, а живой и, возможно, единственный островок, где верующие в своих мольбах становятся абсолютно равными друг другу. Было время в истории, когда все три церкви действовали?
– Три храма в честь Богородицы на маленьком клочке земли – это необычно. Вопрос этот и мы задаём себе. Но ничего неизвестно, архивы не сохранились, их увезли в Германию в годы войны. В Европе у архивариусов есть даже такое понятие, как “Смоленский архив”.
Мы знаем, что Тихвинский храм построен в стиле классицизма, это 1841 год. Он вторым построен в ансамбле. Получается так: первый храм – деревянный – Благовещенский, первая треть 18 века; в 1730 году строят первый каменный. Далее, в 1753 году, строят храм “Всех скорбящих Радость”. Сейчас в нём всё, в том числе и купол, неродное.
В прежние времена если строили большой храм, то рядом – обязательно маленький. Один был летний, другой – зимний. “Всех скорбящих Радость” для главного храма, Благовещенского, был зимним. Но, по имеющимся свидетельствам, уже в 19 веке “Всех скорбящих” не использовался как храм, а был ризницей и библиотекой – в нём хранили книги и церковное облачение.
Перед нами (верхний фотоснимок) – акварель середины 19 века. На ней ещё нет той знаменитой колокольни, она была построена в псевдорусском стиле в 1886 году. Мы видим здесь второй Благовещенский собор, “Всех скорбящих Радость”, Тихвинский храм и продовольственный склад (на сегодня сохранился подвал ледника этой хозпостройки). Видите, здание “Всех скорбящих” было каменное, а купол – деревянный, гранёный. После войны вообще ничего не осталось. То, что видим, восстановлено в 70-е годы 20 века.
– Потеряла хронологическую связь. Отец Александр, на момент строительства Тихвинки собор был уже каменный?
– Да, был предыдущий, каменный, построенный в 1730 году. После “посещения” европейцами Гжатска в 1812 году, когда они, “цивилизованная нация”, расстреляли в предместье города 2000 русских пленных и ограбили все наши храмы, думаю, что вряд ли мы можем представить, что они сделали с храмом “Всех скорбящих Радость”. Вспоминаем: Гжатск – город купеческий, гжатские купцы из всех уездов Смоленщины были самые богатые. Купцы относили в церковь всё – серебро, золото, драгоценные камни. А европейцы украли всё, что представляло материальную ценность. Не исключено, что после их нашествия храмы были в таком жалком состоянии, что, возможно, пришла мысль построить что-то новое, а, может, при отступлении и сожгли храмы, как обычно. Сравним: коммунисты в Новом Иерусалиме [в подмосковной Истре] храм не взорвали, а фашисты при отходе взорвали.
В Гжатском районе после Великой Отечественной войны не осталось ни одного храма с родными иконами, родным иконостасом и утварью. То, что французы не покрали… В этом вся суть этой “цивилизации”.
– Давайте помечтаем. Предположим, смонтирована система отопления на Архиерейском подворье. Каким Вы видите внутреннее убранство старинных церквей на Гжати?
– Чтобы газифицировать нашу территорию, нужно плюс-минус 5 миллионов рублей. Но и до ремонта стараемся что-то делать. В Благовещенском обустроили поручни, чтобы удобно было и небезопасно подниматься по ступеням крыльца. Мраморную стелу поставили. А всё это деньги, сотни тысяч рублей.
Если помечтать – у меня очень много идей, как можно было бы украсить и сохранить наследие наших уникальных храмов. Повторюсь, Благовещенский собор – самое крупное здание на Смоленщине, построенное в псевдорусском стиле, тем он и интересен. Причём построен по оригинальному проекту, а не по типовому, как многие храмы 18-19 века. Что бы я сделал? Заказал бы цветные изразцы, заполнил бы собор цветом, чтобы был русский луг. Белые стены храма рано расписывать, нужно посмотреть, как поведёт себя со временем штукатурка. Поэтому в Благовещенском соборе лучше оставить белые стены, дубовый резной иконостас и витражи на окнах. Было бы очень красиво!
Тихвинский храм тоже с загадкой. Снаружи – обыкновенный классицизм, даже провинциальный классицизм, а внутри смотрится как византийский храм. Здесь мы видим облик греческого храма: четыре столба, паруса, и на парусах покоится полусфера. В русском храме – высокий барабан и на нём уже купол. Поэтому мы будем стараться сделать так, чтобы подчеркнуть византийский стиль Тихвинки, например, одноярусным иконостасом. Если бы была возможность украсить внутри мозаикой, смальтой [витражи из цветного непрозрачного стекла]. В нём можно было бы и купол выложить, и своды.
В России очень мало храмов с мозаикой. Сегодня очень красивый, мозаичный Главный храм Вооружённых Сил, в Санкт-Петербурге – Исаакиевский собор и Спас на крови, в котором в рост человека – цветной мрамор, а потом идёт мозаика. Из исторических – Киевская София [памятник архитектуры Древней Руси и Византии], где мозаичная Оранта [образ с воздетыми руками] Богоматери 11 века.
Росписи постоянно нужно обновлять, записывать, они приходят в негодность от копоти, от отсутствия отопления, а мозаика, смотрите, девять веков цела! Стекло – вещь интересная, очень хрупкое, но вечное, и если его не трогать, простоит веками. Мозаика – это навсегда.
А в “Тихвинке” после наружной реставрации перейдём, с Божьей помощью, к внутренним работам, будем заказывать иконостас, люстры, утварь – всё по новой, по молитвам народа…
Беседовала Светлана Васильева