В начале сентября отмечается день воинской славы России: 26 августа (8 сентября по новому стилю) вблизи села Бородино (сейчас это Можайский городской округ Московской области) произошло крупнейшее сражение Отечественной войны 1812 года.

За более чем два столетия события той войны были подробно описаны историками – и почти полностью забыты. Говоря о 1812 годе, многие вспомнят про «день Бородина», некоторые – ещё и про совет в Филях и осеннее отступление французской армии. Совсем немногие расскажут про кровопролитную битву за Смоленск.

И почти никто, даже жители Гжатска-Гагарина, не смогут ответить на вопрос о том, какую роль в Отечественной войне 1812 года сыграл наш город. А между тем, через Гжатск прошли и русская, и французская армии, легендарный полководец Михаил Кутузов принимал здесь судьбоносные для страны решения, да и генеральное сражение должно было произойти совсем недалеко от Гжатска. Нет, не в Бородино. Гораздо ближе.

Не первое, но, пожалуй, самое известное упоминание Гжатска в контексте Отечественной войны 1812 года датируется 17 (30) августа, когда в город приехал только что назначенный главнокомандующим русской армией Михаил Кутузов.

Легенда гласит, что когда полководец подъезжал к Гжатску, вышедшие его встречать жители города выпрягли из экипажа лошадей и буквально на руках с восторгом доставили Кутузова в город – в дом купца Церевитинова. Впрочем, в Гжатске главнокомандующий пробыл всего несколько часов, после чего отправился дальше – в село Царёво-Займище (оно находится на границе современных Вяземского и Гагаринского районов). Именно там располагались основные силы русской армии.

Рассказ о восторженных горожанах, на руках вносящих Кутузова в город, выглядит вполне возможным: его назначение вызвало патриотический подъём как в народе, так и в армии. От нового главнокомандующего все ждали решающего сражения. Предшественник Кутузова – фактически исполнявший обязанности главнокомандующего армии военный министр Михаил Барклай де Толли – выбрал для этого две позиции, и первая из них как раз и была в Царёво-Займище.

Однако уже на следующий день, 18 (31) августа, основные силы русской армии покинули эту позицию и, минуя Гжатск, уже к вечеру начали занимать новую – расположенную в пяти верстах от города, в районе деревни Ивашково.

К этому моменту здесь уже находились войска, приведённые из Калужской губернии генералом от инфантерии Михаилом Милорадовичем. А главная квартира Кутузова разместилась в деревне Старое, что примерно в четырёх километрах за Ивашково, в сторону Можайска.

Подробное описание гжатской позиции сделал московский историк, заведующий архивохранилищем Российской государственного архива древних актов и председатель историко-патриотического объединения «Багратион» Григорий Бродский.

Давайте попробуем представить, какими эти места были больше двух столетий назад. Это, на самом деле, не так сложно, поскольку с тех пор здесь практически ничего не изменилось.

Итак: окружающая местность была открытой, в стороны от Ивашково простиралась равномерная возвышенность, а впереди, по направлению к Гжатску, лежало обширное поле, через которое в овраге протекала речка Лешня (Алешня). Почти сразу за ней, на расстоянии чуть более версты от Ивашково, стоял густой лес, тянувшийся почти до самого Гжатска. Это тот самый лес, который современные гагаринцы хорошо знают по проходящей через него лыжной трассе.

Сохранился подробный план позиции, начерченный поручиком квартирмейстерской части Егором Згуромали. Согласно ему, вся позиция находилась на одной большой высоте, господствующей над местностью. Первая линия была наиболее протяжённой – более 5 вёрст. Вторая линия имела общую протяжённость около 4 вёрст, а третья была вытянута на 3 версты. Чтобы был понятен масштаб, отметим, что только на первой линии российские войска должны были расположиться на всём протяжении от Ивашково до деревень Столбово, Барышово и ещё нескольких окрестных населённых пунктов.

Как уже говорилось, позиция в районе Ивашково была выбрана ещё в то время, когда армией командовал Барклай де Толли: её избрали для возможного генерального сражения квартирмейстерские офицеры, посланные ещё из Смоленска. Кутузов тоже признал гжатскую позицию выгодной и даже приказал приступить к возведению на ней некоторых укреплений.

Однако начальник главного штаба армии Леонтий Беннигсен, который на протяжении всей войны критиковал Барклая де Толли и его решения, указал на тот самый лес, сказав, что в нём неприятель легко скроет все свои движения, приготовления к атаке, а в случае неудачи – через него же прикроет своё отступление. Кроме того, Беннигсен заявил, что между Гжатском и Можайском есть сразу несколько подходящих для сражения мест, лишённых подобного недостатка.

Присутствовавший при разговоре Кутузов сначала поддержал Барклая де Толли и решился сражаться возле Гжатска. Однако в ночь с 19 на 20 августа (с 1 на 2 сентября) отдал приказ продолжать отступление.

Почему Кутузов принял такое решение? Ответа на этот вопрос нет. В своих воспоминаниях Барклай де Толли писал, что главной причиной последовательного оставления двух сильных позиций (у Царёва-Займища и Ивашково) стала боязнь Кутузова, что все лавры от победы достанутся не ему, а избравшему данные позиции – то есть как раз Барклаю де Толли. Впрочем, едва ли эти слова можно считать объективными.

Возможно, на решение Кутузова повлияло сказанное Беннигсеном. Или то, что позиция эта была чересчур протяжённая. А может быть, новый главнокомандующий оценил значительное превосходство противника в силах и отсутствие резервов у русской армии, а также тот факт, что у него просто не было времени на подготовку сражения (противник был уже рядом с Гжатском) – и принял решение продолжить стратегию своего предшественника, то есть отступать вглубь страны.

Как бы то ни было, 20 августа (2 сентября) русские войска уходили от Гжатска в сторону Можайска. А с другой стороны к городу приближался неприятель, а также прикрывавшие отход основных русских сил арьергарды под командованием Петра Коновницына и Киприана Крейца. Они смогли замедлить наступление французов, дав им арьергардный бой у Гжатска. Это сражение продолжалось в течение всего дня.

В семь часов утра французы атаковали арьергард Коновницына, который был вынужден отходить сначала через лес, затем через Гжатск и далее к деревне Поляниново, проходя по мосту через реку Гжать. Это был критический момент: французы могли отрезать русским войскам отступление, что угрожало арьергарду полным уничтожением.

Сдерживал наступление неприятеля арьергард Крейца, которому Коновницын приказал «держаться, покуда все прочие войска перейдут через мост, а может быть, и умереть». Когда французы подошли к городу, они были контратакованы Крейцем, что позволило арьергарду Коновницына перейти через реку и избежать полного окружения.

Следом за ним Гжать форсировали и сумевшие вырваться из окружения драгуны и казаки Крейца. Реку они перешли вброд и вплавь, к тому же, сумев перетащить по дну два конных орудия. Сам мост к тому времени был подожжён, но не сгорел, что позволило французам быстро перейти по нему, вторично отрезав путь арьергарду Крейца. Русские войска уходили от неприятеля полями, «ломая заборы и плетни» и, в конце концов, привели французов к засаде у деревни Лёскино.

Сохранились сведения о пребывании в Гжатске Наполеона. В изданном в 1900 году историко-статистическом очерке «Город Гжатск и его уезд» (авторы Г.К. Бугославский и В.А. Никитин) отмечается, что император остановился в трёхэтажном каменном доме на Петербургской улице (ныне это часть улицы Гагарина).

В город Наполеон вошёл 21 августа (3 сентября), и почти сразу же приказал сделать всеобщую перекличку находящихся в районе Гжатска боевых сил. В распоряжении Наполеона оказалось 103 тысячи пехотинцев, 30 тысяч кавалеристов и 587 орудий. К городу постепенно продолжали подходить отставшие части.

В Гжатске Наполеон приказал начальнику штаба маршалу Бертье, отправляя фуражиров, давать им «достаточную охрану против казаков и крестьян»: французская армия ежедневно теряла до нескольких сотен солдат, которые, добывая провиант, попадали в плен.

Отсюда же он пишет своей жене, австрийской принцессе и императрице Франции Марии-Луизе: «Я доволен, что рисунки Дэнона о моих кампаниях тебя развлекают. Ты находишь, что я подвергался многочисленным опасностям. Вот уже девятнадцать лет, как я веду войны, и я дал много сражений и проводил много осад в Европе, в Азии, в Африке. Я поспешу кончить эту войну, чтобы поскорей тебя увидеть».

В городе Наполеон пробыл два дня, и в час ночи 23 августа (5 сентября) выступил с гвардией в направлении Бородино. Тогда император ещё не знал о том, что всего через два месяца он вернётся в Гжатск и ненадолго остановится в одном из немногих уцелевших домов на Смоленской улице (сейчас это также улица Гагарина), чтобы немного передохнуть, спешно и бесславно покидая Россию.

Всего за два месяца панорама города изменится, и перед Наполеоном предстанет совсем другой Гжатск – город на пепелище. Дело в том, что через неделю после оккупации Гжатска (то есть примерно в те дни, когда происходило бородинское сражение) на его западной окраине возник большой пожар. Из-за сильного ветра огонь быстро охватил центр города и его восточную часть. Значительная часть города выгорела, практически ничего не осталось от улицы Московская (ныне улица Ленина).

В результате Гжатск оказался одним из самых пострадавших городов Смоленской губернии. Убыток, причинённый Гжатску, был оценён почти в 6 миллионов рублей ассигнациями, а восстановление растянулось на многие годы.

P.S. Это лишь немногие страницы Отечественной войны 1812 года, чьё действие происходит или так или иначе затрагивает город Гжатск и его уезд.

О других сражениях, прошедших в этих местах, о гжатском ополчении и о партизанском движении, возникшем после оккупации Гжатска, можно узнать, например, из материалов, опубликованных на сайте gzhatsk.ru.